Втыкая в нете на работе, случайно на одном форуме наткнулся на интересную тему, для тех, кто там не авторизован, буду цитировать.

Один человек нашел на чердаке воспоминания своего прадеда...

Родился я 4 января 1898 года в семье казака Панова, матери Татьяны Панфертьевны в хуторе Чекомасьевом станицы Есауловской области Войска Донского. И по семейным обстоятельствам в возрасте одного года был отдан на воспитание так же казаку уряднику военной службы Шестопалову Семёну Зотовичу проживающему в хуторе Басакином той же станицы, который и усыновил на свою фамилию. Отец Шестопалов был уроженец хутора Любимова в последствии станица Морозовская и был в зятьях у Басакина Фомы Васильевича в супружестве с дочерью Ефимией Фомишной и моей матерь воспитанницей.
Семья наша в то время состояла из пяти человек то есть деда Фомы Васильевича, бабки Александры Пахомовны, отца, матери и меня, а через три года народилась сеструшка Мелания.
В то время как я помню в свои детские годы, дед и отец занимались сельским хозяйством имея три пары волов, двух лошадей, трёх коров и другой мелкий скот- овцы и козы. Хлеба сеяли до двадцати десятин, управлялись собственными силами. Дед и отец работали в поле, бабка и мать по хозяйству: сажая огород, рассаживая фруктовые деревья, как то яблоки, груши, вишня, сливы, абрикосы, тютину. Ещё в детстве я помню, что у нас было два сада под названием старый и молодой. В летнее время управляясь с посевом, садом и огородом и с наступлением зимы брались всяк за свои дела. Дед в большинстве занимался по хозяйству и в то же время занимаясь пошивкой для семьи обуви, отец больше в разъездах и казачьих после службы занятиях, в то же время помогая по хозяйству. Бабка за кухарку, мать по мелкому хозяйству как то за свиньями, курями, гусями, а в свободное время бабка прясть и вязать, а мать шить.
Семья наша была старообрядческая как и весь хутор, а потому в праздничный и воскресные дни дед любил помолиться Богу и отдохнуть, а отец выпить с друзьями и повеселиться.
Как я помню в детстве меня все любили за исключением деда, и жалели все соседи. И когда мне шёл 7й год мать умерла и мы, я и сестрёнка, остались сиротами как это говорят, но у нас всё же была бабка которая была не хуже родной матери.
Мать умерла весной, а зимой отец женился и привёз нам новую мать, как говорят в народе – мачеху, и это слово оправдалось. Мачеха была родом из мещан – вдовая женщина и детей не имела, а поэтому материнского у неё ничего и не было. А через год отец с дедом разделили хозяйство и нас, меня взял отец, а сеструшка осталась с бабкой. Построившись рядом с дедом после отдела от деда наша семья состояла из трёх человек, то есть отца, мачехи и меня, из дворовой постройки у нас был дом из трёх комнат, небольшой флигель из двух комнат, амбар ёмкостью на 1000 пудов хлеба и сарай для скота. Из животного мира было волов три пары, лошадей одна, коров две, коз и овец шесть штук. В то время я уже стал помогать по хозяйству отцу и матери, в то время мне было уже 9 лет, отцу было помогу сгонять скот на водопой, а так же сводить лошадь, вычистить из сарая и конюшни кизяки и так далее. Так же и матери принести воды, кизяк на топку, а в зимнее время дров , угля и другого.
Через год после отдела мать сагитировала отца на маленькую торговлю, на что отец дал согласие и набрав на 50 рублей товару разной бабьей мелочи как то помада, зеркало, иголки, нитки, спички и др. разложив всё это в кладовой она стала торговать, а мы с отцом работать. Правда работать нам пришлось не очень долго то есть заниматься сельским хозяйством.
В 1909 году отец был избран хуторским атаманом, после чего продал волов, деньги пошли на развитие торговли где и сам стал уделять большее участие налаживая торговое дело как полагается. К флигелю был пристоен небольшой магазинчик и для нашей семьи наступила новая жизнь. Отец управляясь своей администрацией и в то же время налаживал торговлю подвозя нужные товары со ст Морозовская находящаяся за 40 км и ст Чернышково 30 км. Мать как домашняя хозяйка, и в то же время работник прилавка, я же как был так и остался помощником по хозяйству, как уход за скотом, работа на огороде рытьё лунок и грядок, посадка картофеля и в то же время сада.






Взято здесь

Буденовец добавил 11-08-2008 в 09:21:59:
...Но детство есть детство, оно любит ласку имеет свойство игривости и шаловливости. Приласкать меня было некому, отец есть отец и на место матери он никогда не будет. Я не могу сказать что отец меня не жалел, но все же не хватало материнской ласки, а мачеха, как она мачеха так и остается ей. К примеру мачеха всегда утром будила меня рано и заставляла сделать то одно то другое дело никогда не думая или потому наверное что она мачеха, не захотел ли я кушать приурочивая вместе собой, а так как мой желудок не мог тянуть до десяти часов я бежал за поддержкой к бабке благодаря тому что она жила рядом и не успеваю я еще поздаровкаться и она как будто чувствуя зачем я пришел подавала мне или блинец со сметаной или пышку с каймаком и поблагодарив ее шел обратно домой и до обеда отца с матерью временами я и вторично захачивал есть и в то время мне казалось что из родных и меня любящих и жалеющих меня одна бабушка, хотя я и знал что она не родная.
Но как большинство детей я был и шаловлив, поскольку я был один и забавится было не с кем то приходилось уходить к соседям где таких же как я хоть отбавляй, Я увлекался так что временами и в особенно летнее время уходил утром и приходил вечером, весь день ничего не кушая, боясь если прийти покушать то отец или мать могут не пустить обратно к ребятам. А во время игры и забав я настолько забывал об еде и вспоминал только вечером прекращающим наши забавы, правда в летнее время приходилось поддерживаться на садах разными фруктами а фрукты детям это ихнея жизнь что требует организм. Но легко было уйти из дома утром но как тяжело было возвращается домой вечером, мало того что бурчит мачеха да и отец может дать пряжки и хворостины но я был согласен что пусть отец вечером дает то или другое лишь бы день был в моем распоряжении а за ночь задница заживала я все забывал и наутро смотрел как бы удрать к ребятам.
Бабка умерла в 1912г. от бешенства через собаку, и я остался круглой сиротой но я тому времени стал уже взрослым и дополнительное питание и детской потребности находил поддержку не легально в своем хозяйстве и большинстве лавке, на счет кондитерских а самое лучшее по мелочи.
На десятом году отец отдал меня в школу, хутор наш был старообрядческим и школы церковно- приходской не имелось и обучение детей вел кто либо из стариков хорошо знавший церковно-славянские книги такая школа набиралась с наступлением зимы и оканчивалась с наступлением весны обучение было платное по очередно по домам школьников. За первую зиму я выучил азбуку, это приблизительно равно букварю и часть часовника, на вторую зиму я повторив часть пройденного и закончил часовник и на третью зиму изучил псалтырь. Часовник- это сборник разных псалмов и канонов применяющиеся в богослужении, и псалтырь- это двадцать ????? каждая из пяти семи поучений царя Давида также применяющиеся в богослужении. А в свободное время вечерами дома отец занимал меня арифметики и письму, передавая мне те знания которые он получил в школе во время службы в армии.
В 1911г. я ходил на следующий рядом с нашим х. Сизов в церковно-приходскую школу в первый класс или по- настоящему в первую группу просто для развития как говорил отец, на этом и окончилось мое образование по выражению отца это для того времени вполне достаточно а стали учить больше то чего хорошего и от бога может отказаться как это было в ученом мире. И так текла жизнь веками и концом дотекла до нашего времени.





Взято здесь

Буденовец добавил 11-08-2008 в 09:24:49:
С наступлением 1912г. отец был вторично переизбран обратно т.е. дополнительно на три года управлять хутором и в то же время вести коммерческие дела по торговле. И поскольку я к тому времени был уже взрослым то мы стали сеять и хлеб до четырех десятин пшеницу и это было плюсом к моей работе по хозяйству. Нужно сказать правду что жилось не плохо как и большинству хозяйств хутора, было что покушать и одеться. Как и большинства хозяйства исключением одного двух процентов имелись в каждом хозяйстве а также и у нас все необходимое для жизни и существования. Все хозяйство т.е. взрослое мужское население имело надел земли вполне достаточной для пропитания и оборота продажи части урожая и части скота для нужд хозяйства, а также домашние животные как-то свиньи и разная птица, яйцо куриное фрукты с садов и овощи с огородов, арбузы и дыни с бахчи все использовалось в хозяйстве ничто не продавалось, не кому было продать да и не было к тому необходимости. Ни налога, ни продналога никто не платил за исключением так называемого земского сбора с каждого хозяйства три рубля пятьдесят копеек шедшие на благоустройство области, и страхового сбора в зависимости от жилого помещения, т.е. с хаты (дома) крытого соломой -50 копеек, дом, крытый тесом -75 копеек и дом, крытый жестью 1 рубль.
Вообще в то время счет вела копейка, а ни так как сейчас и рубль ее не стоит, за каждую взятую копейку по госстраху выплачивался 1 рубль. Цены на сельскохозяйственную продукцию были жизнью уравновешенны с продукцией фабричной. Пара хороших валов стоила 100 рублей, лошадь 50 рублей, корова 20 рублей, овца 3 рубля, пшеница 1 рубль пуд, рожь 70 копеек, сукно фабричное 5 рублей метр, трико х/б. 30-40 копеек метр, сатин 25-30 копеек, ситец 15 копеек, сапоги хромо-лаковые 10-12 рублей пара, сапоги рабочие 5 рублей пара, ботинки мужские хромовые 5 рублей пара, чирики - чувяки кожаные 1 рубль пара, сахар 25 копеек кг., керосин 10 копеек литр. На таком приходе расходе слаживалась крестьянская жизнь. Не даром в советское время сложилась пословица « Был Николка дурачок была булка пятачок, а стал Сталин управлять нужно пять рублей отдать». Сезонные рабочие на сельхоз работах оплачивались хорошо, во время уборки мужчина получал 1 рубля 50 копеек в день женщина 1рубль в день на хозяйственных харчах. Еще один пример, когда отец от деда отделился а один в поле ни воин, то дед стал нанимать сезонного рабочего т.е. на летний сезон из расчета 30 рублей в месяц на хозяйственных харчах и одежде. Вот такие были условия наемного труда, а можно было и не работать и хорошо кушать и водку пить это заниматься страрчеством на имя Христа и потому это была настоящая жизнь кто как хотел так и жил, единственное что преследовалось это воровство, но оно настолько было не популярно и таких людей было исключение. К примеру у нас на десять хуторов был один несколько раз судившийся и обратно приходивший с ссылки из Сибири. Жизнь народа и труд был добычей средств пропитания а для этого по тем условиям столько нужно было поработать сезон и быть обеспеченным на круглый год. К примеру в году 365 дней из них 200 дней можно взять как рабочие а остальные уходили в большинстве на разные праздники в которые религия запрещала работать и не работали. Да по-моему на все время года и работы не хватило бы, все равно пришлось бы быть без дела. Но зато в советское время пришлось работать, что и покушать не когда, а временами и нечего, к примеру 1933 год и другие унесшие в могилу от голодовок десятки миллионов человек.
Как вспомню детство и молодость, случившееся в то время и думается - не сон ли, и все же это был не сон, а действительность. Как вспомню весеннюю Пасху с недельным хороводом, а зимнюю широкую Масленицу, а ……. и зимние вечера, сколько веселых игр, песен, пляски под баян, КАЗАЧКА, и трудно всего описать.
Я виноват немного, уклонился к общей народной жизни, но вспомнивши я не мог удержаться чтобы не запечатлеть строками карандаша по белой бумаги ту прошлую счастливую молодость, это была жизнь, не то что настоящее существование.



Все отсюда

1914 год наступил и потек, так же как и текли прошедшие годы, но ладную и нормальную жизнь нарушил гром начавшейся большой войны. Началась мобилизация казаков 1-й и 2-й очереди, т.е. до 40 лет. И наступили скучные дни на Дону, по текли с фронта от казаков письма о вступлении в боевые операции казачьих частей с противником, о раненых и убитых. К скуке и унынию присоединились слезы родственников павших в боях, конечно, таких случаев было мало и подействовать на жизнь действия не имело.
Шла жаркая пора уборки хорошего урожая, а главные рабочие руки были заняты на другой работе, работе по защите Отечества, и страдная пора уборки легла на оставшееся мужское, самое главное женское и детское население. В общем работа удвоилась, кто управлялся шел на помощь еще отстающему. У нас также посев был не большой, и мне также пришлось исполнить просьбу о помощи, поработать в одном хозяйстве две недели поработать на паровой молотилки в группе 40 человек обслуживающих молотильный агрегат. За период 2 недель убрали хозяину 200 гектар хлеба, намолотив 15000 пудов разного хлеба, а я заработал 16 рублей и за эти деньги купил карманные часы «Анкер» на 15 камнях.
Жаркая пора уборки закончилась, и с наступлением зимних свободных вечеров обратно наступили хороводы и посиделки где либо у жалмерок и солдаток. С концом 1914г. оканчивался и выборный срок отцовского атаманства, и на прошедших перевыборах он не был больше избран. Семья к тому времени у нас увеличилась, со смертью бабки к нам пришла сеструшка и дед, правда живший также на своем подворье, но кушать приходивший к нам. Жизнь особенно не изменилась, отец большую часть отдавал торговле и распоряжениям по хозяйству, мать- мачеха помогала ему в торговле и с помощью сеструшки управлялась по мелкому хозяйству, приготовлении и заготовлении питания. Мое же, как было, как и осталось к тому времени даже частично увеличенное хозяйство. К тому времени, т.е. с подрастанием меня у нас было 2 лошади, 3 коровы, скота подростка 5 голов и овец и коз 10 голов не считая свиней и кур которые в мои обязанности по уходу не входили. К тому же был увеличен посев хлеба до 10 десятин, а в 1915г. до 15 десятин. Но свободного времени хватало также и на вечера, а временами и компанию ребят в особенности ?????? дни выпить пива, вина и водки. Недостачи в деньгах я не имел как я и писал выше благодаря моей смекалки, хоть за нее ни раз попадала от отца, и за что Я не был допущен в магазин, да я им ???????, моменты я находил и на расходы всегда имел.
И так наступил 1915г. весенние полевые работы, а в июне дополнительная мобилизация стариков до 50-ти лет. Я, к тому времени начитавшись газет и журналов с патриотическими статьями и насмотревшись на фотографии на патриотов с наградами чинов, крестов и медалей также решил воспользоваться случаем и завоевать хотя бы не полный бант крестом и медалей. И чтобы не опоздать, я в июне месяце тайно от семьи и людей тайно ушел, а в дальнейшем доехал до города Новочеркасска с желанием пробраться на фронт. Но так как тайну свою я никому не объявил, а у самого не хватало на проезд смекалки, то прожив в Новочеркасске 3 недели из них две работая на уборке сена по найму я вернулся обратно домой не заслужив даже и деревянного креста.
Какой либо специальности я в детстве не получил, да в казачьем быту она вообще и презиралась, как-то сапожники портные. Простую пошивку как обуви так и одежды вели сами, а праздничную как тогда называли выходную вели специалисты в большинстве из иногородних. Отец в одно время послал меня к местному кузнецу в ученики и я учился с утра до самого обеда, а пообедав больше не пошел. Отец видел мою не охоту и приставать не стал. Второй раз к нам зашли двое мужчин, один из них был приезжий как в последствии узнали со станице Чернышково (30 километров), от нашего хутора и стали разговаривать о возможности отдать меня учится портняцкому делу. Отец был не против отдать меня в ученики, обратился ко мне с вопросом о моем желании, на что ни да ни нет, так как в молодости у меня была единственная охота – музыка, но о которой не могло быть и речи по религиозным обстоятельствам. И я себе на уме думал, что ежели отец отдаст учится в портные, то портняцкому делу научусь или нет, но на баяне научусь. Отец наверное понял мою мысль и учится не отдал. Была у меня еще охота поступить в военную школу, но у меня для поступления не хватало образования и я не стал никаким либо специалистом и не баянистом.
Еще в зимний период 1914-1915 г.г. отец хотел определить меня в зятья на другой хутор в неплохую семью с одной дочерью, но невеста мне не понравилась и идти в зятья я отказался, еще и потому что зятья были не в почете. В хуторе невест не нашлось, хотя и была одна по соседству, но семья их была многодетная, и отец боясь нашего многодетства на брак с ней не дал согласия. На одном хуторе он попробовал было посвататься и взять с приданным, но эта попытка тоже не увенчалась успехом причиной этому было несогласие родных невесты мотивируя что я не родной сын. На этом зимний сезон свадеб закончился я был перестарком и дело было отложено до зимнего мясоеда 1915-1916 г.г. По обычаю того времени свадьбы делались в большинстве в зимнее свободное время, а мясоед – это период от Рождества до широкой Масленицы или вернее Великого поста.
Прошло лето 1915г. и обратно наступил зимний свадебный период, товарищи мои все были уже женаты а девки ровесницы выданы, наступала обратно очередь за мной и отец опять занялся поиском подходящей невесты. По обще принятым законам того времени судьбу женитьбы решали отцы и матери и у молодых только спрашивали нравиться ли жениху невеста и наоборот жених, а бывали случаи и на это не обращали внимания. И так отец приступил к поискам для меня невесты и для семьи семьянина. Нашлась девка и пошли сваты и свахи на переговоры, свадебные поглядины которые велись весь зимний свадебный период и который подходил к концу, а договорится не договорились по причине моего не родства. Сезон кончался и я обратно мог остаться не женатым, с чем отец мириться не захотел и уже на конце сезона нашел на станице Чернышково невесту т.е. девку единственную у отца и матери. Сезон был уже на исходе и я уже был согласен перегулять еще лето, но отец был не согласен, и пришлось ехать на сватовство т.е. смотреть невесту. После небольших препятствий со стороны меня, причиной было сомнение в красоте девки, но оглядевшись подробно я дал согласие чему отцы и матери были рады и вдарили по рукам. Начались приготовления к венцу и свадебному обряду. На последней неделе одна тройка и пара парных саней двинулись за невестой. Исполнив обряд сговора у отца невесты, выпив за ночь два ведра водки и три вина, привезенные нами на откуп невесты - на другой день, забрав молодую привезли к вечеру на новое место жительства ??????? переночевав с пятницы на субботу. С утра стали сходится родные и знакомые, а дни на свадебное пиршество, другие поглядеть молодую (особенно молодежь). Исполнив свадебный обряд каравая и даров началось гуляние, как называлось в то время в деревне в честь нашей женитьбы, которое и продолжалось всю следующую Масленицу. Может быть, и еще бы гуляли, но подошел Великий пост в котором запрещалось какое бы ни было гуляние. Чем и заключен был наш брак на совместное жительство наше, т.е. меня Феоктиста Семеновича и ее Матрены Ивановны дочери казака Ерохина Ивана Иосифовича и матери по отцу Черножуковой Феодоры Симоновны. Это было в феврале месяце 1916г. С тех пор и наступила для нас новая супружеская жизнь продолжающаяся и в настоящее время.

1954г.




Одна из свадебных песен:

Чарочка моя серебряная
Вся золотом расписанная
Кому чару пить
Тому здраву быть.

Пить чару Феоктисту Семуновичу
И Матрёне Ивановне
И мы им здравия желаем
Прокричим Ура ,Ура, Ура.

Бьётся лучшая посуда и сыпется на пол золота и серебро, невеста сметает, а жених собирает…



Все отсюда

а где про Вторую Мировую?

Чел еще не дописал, попробуй поразбирай да понабирай текстик, фотки внимательно разглядывай
В принципе если никому не интересно мона грохнуть нафиг тему.


Продолжение...
1916-й год, год начала новой эры в моей жизни, т.е. супружеской семейной жизни. И потекла с тех пор не бывшая вольная, а супружеско – крепостная, и пропали мои веселые хороводы и вечер. Хозяйство наше расширялось в сторону сельского хозяйства: стало четыре лошади, увеличен посев до двадцати десятин. Наступила пора сеноуборки давшая нам до тридцати возов сена, а уборка урожая до тысячи пудов ржи и пшеницы. Подошла осень, посеяны озимые, заготовлена зябь, и обратно наступило свободное зимнее время прерываемое только уходом за скотом и птицей. К войне народ уже как-то привык, лишь временами ??????????? ранеными или убитыми. В праздничные и свободные вечера мы, т.е. молодежь женатая меньше стали собирать хороводы к тому же они стали скучнее, а собирались у кого-либо на квартире веселье с водкой и музыкой продолжавшееся далеко за полночь. Пили веселились старики, старухи, жалмерки, солдаты и молодежь еще не замужняя. И не даром старики говорили, что не даром народ бросился на водку и веселье, что это предсказание не хорошего бедующего, и оно подтвердилось, как увидим дальше.
1917-й год. Февраль. Телеграф известил об отречение царя Николая от управления государством за себя и сына наследника в пользу брата Михаила, но Михаил в свою очередь отказался принять управление государством.

И наступила революция, и борьба партий за управление государством. Отречение царя было встречено в общем удовлетворительно. Ожидаю улучшение жизни в будущем началась предвыборная компания в учредительное собрание, помню, что мы голосовали любым списком из семи партий.
Война с Германией заканчивалась самовольной демобилизацией с фронта, и временное правительство не могло ничего сделать. В это время большевицкая партия не наделась на учредительное собрание в пользу партии активно пошло на срыв
Учредительного собрания с помощью силы, т.е. организовало вооруженное восстание и взяла власть в свои руки. И покатилась волна большевизма по матушке России до наших вольных степей Дона. Крестьянские комитеты временного правительства сменившие атаманов сами сменены на советы солдатских и казачьих депутатов из пробольшевицки настроенных казаков распропагандировавших на разваливающемся фронте и шедших по домам. И наступило смутное время на Дону распространяясь по станицам и хуторам. И не даром в песне поется:

Как бывало ты наш тихий Дон быстро бежал,
А теперь ты наш тихий Дон возмущенный стал
Возмутило тебя тихий Дон вода талая
Вода талая – речь вольная, революционная.

По случаю прибытия казаков с фронта в станицы и хутора еще больше полилась рекою водка и за не имение ее самогон и брага.
Пили за здоровье прибывших и смерть павших, наступившее безвластие.
29 августа у нас народился сын названный нами Петром, которому не суждено долго жить, и умершему в начале 19 года от оспы.
1918 год народился в угаре 17го года и не предвещал ничего хорошего. Отец предвидя бурю купил коня у казака прибывшего с фронта на всякий случай для меня, и сам погулявши до 5го апреля умер от сибирской язвы.
А в то время советская власть для наведения порядка по станицам и хуторам Дона послала сформированные отряды красной гвардии. Отряды эти по прибытию на места перепившись всякой алкогольной смеси и чувствуя себя полноправными хозяевами стали творить разные безобразия, как то самовольно резать скот, глумиться иконами предварительно провернув в иконе дыру и вставляя папиросу, беря у казаков лошадей, вплоть до изнасилования женщин и девок. И не вытерпела душа казачья, это происходило в станице Суворовской, и в ночь на 21-е февраля станица восстала. Часть отряда была перебита в бою а часть взята в плен, а на рассвете заняли окружив станицу Нижне-Чирскую, арестовав представителей исполкома, установив временное правительство во главе с атаманом. Приблизительно в это время восстания начались как на юге так и не севере Дона.

И всколыхнулся взволновался православный Тихий Дон,
И послушно отозвался на призыв свободы он.
Он детей своих взывает на кровавый бранный пир,
И полки он снаряжает чтоб добыть свободу мир…
И пошли тут брат на брата- добиваясь свободе права.




Взято тут

Буденовец добавил 11-08-2008 в 12:23:11:
Началась гражданская война на Дону. Народ разделился на красных и белых, в красную гвардию шло иногороднее население и часть казаков, в белую в основном казаки и небольшая часть иногородних. Первые повстанческие отряды белых составили старики и молодёжь, казаки фронтовики оставались нейтральными, но с разгаром военных операций втянулись и они, кто на одну, кто на другую сторону. Не редкие случаи были – отец в белых, а сын в красных или один брат на стороне белых, а другой на стороне красных. Бои в то время проходили между белыми 2-го Донского округа станица Нижне-Чирская и красными отрядами города Царицына, а так же красногвардейскими отрядами группирующимися при ст. Морозовская и Чернышково. Между чернышковскими красногвардейским отрядами и ополченцами наших хуторов не раз разгорались горячие схватки. Несмотря на то мы были в худшем положении в вооружении. Чернышковский красный отряд имел пушку и пулемёт, у нас же и винтовок было мало, а вооружались ружьями, дробовиками, шашками, самодельными пиками и даже вилами. Но с разгаром боёв добывалось оружие, в плоть до пулемётов и пушек.
В мае месяце собрался так называемый малый войсковой круг, где был выбран атаманом области Краснов, и по постановлению круга была объявлена мобилизация от 20-ти до 50-ти лет, куда попал и я.

Взрослым стал я в то время
И пришла мне пора
Защищать свободу казачью
Бывал я в горячих боях.

18-го мая я был мобилизован с партией таких же как и я товарищей. Следуя через ст. Цимлянскую пароходом до Ростова и прибыли в город Алекс-Грушевск, теперь шахты, где из нашей молодёжи формировали молодую армию. Я был зачислен во 2-ю дивизию 3-й казачьей батареи и через некоторое время был направлен с другими товарищами в учебный полк с местом сбора лагерь Хотунок близ Новочеркасска. Находясь в артиллерийском взводе 9-ть месяцев, т.е. до весны 1919 ода. мы изучали тактику военного дела, а главное теорию артиллерии. За время нахождения в учебном полку пришлось болеть в июле 1918 года брюшным тифом и в мае 1919 года сыпным, а по выздоровлению был направлен в свою батарею, в которую прибыл в августе 1919 года находящуюся на фронте в районе Алексеевка-Бирюч и был назначен командиров взвода связи батареи и присвоение чина старшего урядника. И наступила боевая жизнь, как то выбор позиций для батареи, а так же корректировка огня батареи на наблюдательном пункте. Август, сентябрь, октябрь наша дивизия вела бои с переменным успехом в районе ???? ???? и Лисок и в конце ноября началось отступление на юг к границам Дона и дальше. 25 декабря сдав Новочеркасск отошли за реку Дон и заняли оборонительную позицию в районе станицы Старочеркасской.
В первых числах января 1920 года фронт установился от устья реки Дон, до устья реки Маныч и по Манычу до Ставрополя и продержался до половины февраля. По всему фронту шли ожесточённые вплоть до рукопашных бои с переменным успехом, наши полки два раза брали станицу Старочеркасскую и сдавали обратно. Не имея успеха в боях красное командование начало перегруппировку частей, сняв с ростовского направления 1-ю конную армию перебросив на Маныч для прорыва нашего фронта. В свою очередь командование белых разгадав план противника так же подтянуло конный корпус Мамонтова и другие части, Мамонтов в это время был в Екатеринодаре на совещании, а командование корпусом принял полковник Павлов. К половине февраля красная армия по всему фронту повела наступление и в особенности в место расположения кавалерийских групп в районе Белой Глины .
Командование 1-й конной армии воспользовавшись отсутствием руководства со стороны белой кавалерии генерала Мамонтова который был на совещании в Екатеринодаре и скоропостижно умерший по неизвестной причине, активизировало наступательную операцию и благодаря слабому, а подчас неумелом руководстве стала теснить корпус под командованием Павлова. Корпус при отступлении побросал часть пушек и отойдя в степь был ???переморожен???? , а поэтому наша батарея и другие были переброшены в подкрепление корпусу. В конце февраля батареи наши выгрузились в станице Егорлыкской и прямо вступили в бой с прорвавшейся кавалерией противника в направлении Гуляй Борисовки, а на другой день завязалось кавалерийское сражение за станицу Егорлыкскую продолжавшееся до ночи. Противник сражение не выйграл и мы станицу не сдали. Переночевав в станице командование отдало приказ об отступлении по обстоятельствам начинающейся весны и быть отрезанными с правого фланга брошенного фронта кубанцами. И началось отступление с боями наших арьергардов с авангардами противника. Наша батарея шла в авангарде отступления, 1-го марта мы переправились реку Ею- границу Дона и Кубани и утопая в грязи пошли по станицам Кубани, бросая пушки и обозы. Отступая всё же не унывали-шли под музыку и Яблочко.
Путь наш лежал через станицы Леушковскую, Усть- Лабинскую и Екатеринодар. Переправившись через Кубань и выйдя на железнодорожную ветку Армавир-Туапсе в районе станицы Кабардинской и далее через станицу Хада????? Вышли на побережье Чёрного моря в город Туапсе. Отдохнув в Туапсе трое суток наши части , в том числе батарея, пошли в направлении города Сочи, а я перешёл на один из бронепоездов и был в операциях прикрывая отступление частей в районе Белореченская-Хада????. В апреле месяце команды семи бронепоездов были перегружены на пароход Георгий и через сутки прибыли в Крым, город Керчь.


Предки наши казаки свободу и Дон кровью брали
Мы потомки ихние выполняя завет- кровью сдали.

* * *

Но сильна была вражья сила и мы не могли устоять
И наступило тяжёлое время для народа опять.


За честную службу тихому Дону я был награждён званием Вахмистра и георгиевскими медалью и крестом.



Все отсюда

ну так зачем офтопить?
давай про ВОВ ...

Блин, ну странный ты человек, как можно из воспоминаний выдрать кусок, неужели не интересно
К тому же я уже говорил

Если считаешь, что это офтоп, сноси тему, будем молчать.

Ничего там про Куликовскую битву нет у него?

Обязательно будет, но позже

Чел слегка перепечатал еще:

Ну и дальше продолжение:

Город Керчь, изобилие солнца и всяких продуктов в которых мы ощущали ??? на Кавказе. Отдохнув трое суток нас обратно погрузили на пароход, который обогнув крымское побережье и выгрузил нас в в городе Евпатория.
Евпатория в то время был местом сбора и формирования казачьих частей. Прибыв в Евпаторию без определённого назначения мы в количестве 50 человек вступили в конную сотню государственной стражи и моей в ней должностью артельщика. Служба была неплохая в сравнение прошедшей, за исключением когда в июле нашу сотню послали в горы за город Симферополь на борьбу против партизан. Но к нашему счастью сотня была поставлена на охрану дороги и после двух недель возвернулись обратно в город Евпаторий. А в то время шли ожесточённые бои в Таврии, в районах городов Екатеринослава, Токмака и Таганрога наших Донского и Добровольческого корпусов с частями красной армии.
В первых числах октября 20-го года я и другие товарищи на основании приказа корпуса выехали в штаб распределения город Мелитополь , где я был направлен в запасную батарею. Ко времени моего приезда фронт уже отходил в Крым и мы стали эвакуироваться в Крым, предварительно мобилизовав для переезда подводы в направление города Геническа, где нам и беженцам преградила путь отхода прорвавшаяся кавалерийская группа красных. Но пришедшая наша кавалерия ликвидировала заслон и мы через город Геническ и Сиваши переправились на керченскую стрелку по которой вышли на материк полуострова и остановились на отдых в районе города Симферополя. Во время которое мы отдыхали от перехода, в это время шли ожесточённые бои на Перекопе и Сивашах , и красной армии большой ценой убитых удалось форсировать Сиваш и и занять город Перекоп. И наши части стали отходить в глубь Крыма ведя обратно арьергардные бои прикрывая портовые города где эвакуировались беженцы и военные части. Для нашей эвакуации был назначен город Феодосия, но по прибытию в город мы увидели на рейде три парохода полностью загруженными и массу народа желающую эвакуироваться, но не было на что и большей частью уходившие в близлежащие горы. И нам больше ничего не оставалось делать как идти в город Керчь попытать счастье на погрузку. Ускоренным маршем мы на другой день утром пришли в город и схода получив продукты погрузились на пароход, а к вечеру погрузилась и наша арьергардная 2-я дивизия прикрывавшая отход и погрузку. В Керчи недостатка в пароходах не было , и все желающие уехать погрузились и уехали. Пароход на котором я плыл был неисправным и шёл на буксире большого морского парохода, и обогнув второй раз крымский полуостров до города Севастополя пароход взял курс на юг по чёрному морю в неизвестность будущего. Одни говорили, что в Англию, другие во Францию, а третьих и не за???
Трое суток мы плыли по взволновавшемуся Чёрному морю ничего не видя кроме воды и буксирующего нас парохода в то время когда он или мы поднимались на гребень волны. На четвертые сутки показалось побережье и в 12-ть часов мы вошли в пролив Босфор. Пройдя Босфор и минуя город Константинополь вошли в Мраморное море и стали на якорь. Простояв сутки, наш пароход был обратно отбуксирован в порт Константинополя, и вечером выгрузились в порту города. Это было уже приблизительно 15-е ноября 1920-го года. Накормили нас через представителей американского красного креста и к 12 ночи погрузили нас в железнодорожные вагоны и повезли нас в глубь европейской Турции, в то время оккупированной Англией и Францией. Утром 16-го нас выгрузили и отведя на 7 километров вглубь от железной дороги разместили в деревне Чилингир, в последствии называющаяся лагерем где в основном разместилась третья дивизия имени Гусельщикова. В декабре месяце я стал чувствовать слабость, ноги отекли, стала отдышка, и проходящей в то время врачебно-военной комиссией был признан больным пороком сердца и переведён в инвалиды 3-й категории и переведён в ???беженцы???. От безызвестности своего дальнейшего положения и малого рациона питания казаки стали уходить в Болгарию и Грецию, но командование чтоб сохранить подразделение договорилось с командованием союзников чтоб перевести все казачьи части на остров Лемнос находящийся в Эгейском море чтобы не было побега. Нас к тому времени было всего кадровых и беженцев с Дона 20 тысяч и Кубани 10 тысяч человек, но ехать на Лемнос казаки категорически отказались и ?????? так же в Болгарию и Грецию. Тогда командование, что оно может остаться без кадров, договорилось с союзным командованием чтоб перевезти силой. В одно время к лагерю 2-й дивизии расквартированной ближе к железной дороге подошла ???рота??? французских солдат, казакам был предъявлен ультиматум с погрузкой в вагоны. Получился конфликт перешедший в последствии в свалку между казаками и солдатами французской роты, после чего часть казаков дала согласие на погрузку а остальные пешим порядком ушли в Болгарию и Грецию.
После конфликта и создавшихся обстоятельств франко-английское командование издало приказ желающих выехать в Россию, на что договорились с Москвой. И в 18-го февраля 1921-го года я так же третьим пароходом гружёным обратно в гор. Константинополе в количестве 3-х тысяч человек поплыли обратно на родину, чем и закончилась наша и моя эмиграция. Какая нам будет встреча никто конечно не знал и ехали на риск, а риск дело благородное, или пан или пропал, но панами мы не думали быть, пропадать так же не собирались надеясь на гуманность советской власти.
19 февраля попрощавшись со Стамбулом наш пароход выйдя из Босфора и всё время следования шёл над анатолийским и кавказским побережьем и 20-го остановился на рейде г. Туапсе, а 21-го февраля к нам подошёл советский катер и проводил нас в Новороссийск, и наш пароход войдя в бухту где и причалил к набережной.
В это время в Новороссийске дул сильный Норд-Ост и я побыв на палубе заболел тифон и отправлен в городскую больницу №4 где и пролежал три недели. По выздоровлению был отправлен на пересыльный пункт, а оттуда в гор. Краснодар на трёхнедельный карантин в здание табачной фабрики и во время врачебной комиссии был обратно взят под сомнение в болезни сердца и был направлен в госпиталь №61 в Краснодаре, а через неделю в Новороссийск на лечение в 481 военный госпиталь. Пролежав в госпитале три недели я был выписан, и завербован на службу при госпитале работая сначала помощником, а в последствии поваром.
Находясь в Новороссийске я связался с домом и меня приехала навестить супруга Матрёна Ивановна и погостив неделю уехала обратно домой. В августе я был в отпуску на родине, а 12-го ноября был демобилизован как военнослужащий.

Сам дед








Слизано отсюда

"Постепенно рассказ подходит к советской власти"


Вот продолжение, только уже обработанное литературно

По приезду домой я разделился с мачехой и сестрой. Из недвижимости мне достался амбар и каретники, а из живности: тёлка двух лет. [Мы] переехали на место [новое] жительства - в хутор Чернышковский (с одноименной ж.д. станцией Чернышков), к тёще. Жила она одна, так как тесть, после демобилизации из царской армии, работал в городе Таганроге, на заводе.
С приездом нас двоих семья составилась из трёх человек. Наступившую зиму 21-22 года и, в особенности, голодную весну пережили удовлетворительно, хотя много народа умерло от голода - большею частью те бедняки, которые добивались Советской власти.
Во время весеннего голода мы взяли в приёмыши мальчика [в возрасте] одного года и назвали по имени нашего умершего Пети. Однако и ему так же не суждено было долго жить - зимой он заболел воспалением лёгких и умер.
1922 год был урожайный, к тому же объявленная правительством новая экономическая политика (нэп) давала [как бы] продление дореволюционной крестьянской жизни, а потому мы и стали обзаводиться хозяйством.
К имеющимся двум трёхлетним тёлкам и пяти овцам мы прикупили кобылку …., которой весной 23-го года наступал третий год. Отелившиеся тёлки стали коровами, [в хозяйстве появились] так же ягнята и козлята. С этим хозяйством мы и включились в жизнь НЭПа занимаясь крестьянством и извозом на лошади [в свободные зимние дни]. Так что жить было можно.
17-го марта 1923 года у нас народился сын названый Артёмом. С его рождением наступило то, чего боялся отец – это многодетство, что мы и увидим из записи в настоящей тетради в дальнейшем.
В апреле месяце из Таганрога, на постоянное место жительства, приехал тесть - Иван Иосифович. [Жить одной] семьей он не пожелал, и нам пришлось съехать и купить себе флигель. После купли у нас осталась лошадь, корова и три головы овец, а так же поросёнок и куры. Семья состояла из четырёх душ . Конец 1923-го и 24-го года прошли без особых изменений, за исключением недорода в 1924 году
В 1925 году - 1-го июля, семья у нас прибавилась - народился сын, названый Козьмой. Поздней осенью пала лошадь - опора хозяйства, и для покупки [новой] лошади пришлось продать корову из двух имеющихся в то время - за 50 рублей. Даже получив страховку [за павшую], всё же нельзя было [на эти деньги] купить хорошей, рабочей лошади.
[В конце года] я [принял] решение: уехать в город Сталинград и [поступить] учиться на тракторные курсы, так как трактора в то время были новинкой. Учился за собственный счёт, [платя из] расчёта: 25 рублей в месяц за учёбу, квартиру и питание. За три месяца всего выходило 75 рублей.
В марте 1926 года, после окончания трёхмесячных курсов, я стал работать на американском тракторе «Фордзон» (завод Форда). Весну и лето трудился у частника Кравченко на посеве и уборке сена, получая 1 рубль 50 копеек в день, а осенью - у подрядчика Николаенко, на вспашке зяби. [Николаенко платил] по рублю за вспаханный гектар и в день я зарабатывал по два рубля в день.
Работа производилась на хозяйственных харчах, [при этом получал] заработок полностью, без всякого вычета.
Читающий [эти строки] подумает, как можно прожить на такую мизерную зарплату? А жить всё же было можно, так как пшеница стоила в то время 1 рубль за пуд, яйцо - 20 копеек десяток, молоко - 15 копеек литр, ситец - 30 копеек метр и так далее.
В 1927 году я трудился в сельскохозяйственном и кредитном товариществах на тракторах «Фордзон» и «Интернационал». Работал по договору: на вспашке [зяби и паров], уборке и обмолоту хлеба. Зарабатывал до 50 рублей в месяц, при тех же ценах на продукты и хозяйственные товары. При этом имея своё хозяйство и небольшой посев [зерновых] урожая [для] своей семьи.
В 1927 году народилась первая дочь названая Марой - третья по счёту. Семья [теперь] стояла из шести человек.
Наступил 1928 год. Кредитное т[оварищест]во продало [свои трактора] вновь организующимся ТОЗам, стали сбывать технику и частники, почуявшие нехорошие [перемены]. За неимением работы на тракторах специальность тракториста пришлось на время отложить и поступить заготовителем яйца и птицы от с[ельско]/х[озяйственного] и кредитного т[оварищест]ва. Получил аванс в сумме 200 руб[лей] на заготовку, и из них [я] 80 р[ублей] израсходовал на покупку лошади, а бричку взял в кредит. Начались разъезды по хуторам, в которых закупал яйцо, зарабатывая по 50-60 рублей в м[еся]ц. Цена в то время на яйцо была 30 к[опек за] десяток и две коп[ейки] комиссии - нам за работу.
1929 год я так же работал по заготовке яйца и птицы.
Родилась вторая дочка названная Люсей. Семья прибавлялась, а жизнь к тому времени стала давать трещины: появились признаки ликвидации НЭПа, а с нею и зажиточного класса населения. Жизнь стала дорожать, а работа сокращаться.
В декабре м[еся]це началась ликвидация кулачества т.е. зажиточного населения с высылкой [их] в отдаленные области Севера и Сибири, а середняка и бедняка начали загонять в колхозы, забирая у вступивших в колхоз все движимое и недвижимое [имущество] и ту свободу, за которую люди проливали реки крови. Не смотря на то, что всю зиму - каждую ночь и даже несколько раз за ночь, [меня] вызывали в комсод вербуя [вступить] в колхоз, [я не поддался уговорам] и временно остался единоличником. В [хозяйстве] я имел одну лошадь, корову, пять [голов] овец-коз и категорию батрака
1930 год, год террора и насилия. [В] марте [в газетах опубликовали] хитро-мудрое послание Сталина «Головокружение от успехов» (хоть их фактически и не было), после чего я на время немного вздохнул освежительным воздухом [свободы].
[Весь 19]30-й год [оставался] единоличником - имея посева до пяти десятин и побочный заработок. С наступлением зимы вновь организующемуся совхозу продал лошадь, бричку и сбрую - дабы не забрали в колхоз, и стал ожидать нового 1931-го года.
1931–й год наступил без всяких изменений. В марте м[еся]це я поступил в пригородный совхоз при ст[анции] Суровикино - на должность тракториста. [Позднее был] назначен бригадиром тракторной бригады. В то же время [обучался на] заочных курсах шоферов при Ломоносовском институте г. Москвы.
В 1931 году родилась третья дочка – Нюся (по счету детей – пятая, [а в] семье восьмой человек).
1932 год. [Продолжаю] работать в Суровикино, а семья находится в Чернышково. Жить надвое стало невыносимо тяжело, а потому [пришлось] рассчитаться в совхозе, с надеждой поступить [на работу] в Чернышках. [Однако] найти [её] не представилась возможным, и я решил уехать в Донбасс, куда бежали все нежелающие идти в колхоз. Не находя другого выхода выехал в Ровеньки, где в то время жили двоюродные братья супруги - Александр и Алексей Парамоновы. С помощью Александра устроился на работу - счетоводом пекарни, при шахте Михашовки Ровеньковского района. Семья [же] оставалась в Чернышкове, отчасти не желая ехать в Донбасс. [Однако] советская власть узнав о существовании многодетной семьи, вместо помощи, наложило [налог -] самообложение в сумме 1000 руб[лей]. [Это было] мерою воздействия [по] вступлению в колхоз или [поводом для] добровольного бегства с территории совета.
А потому моя супруга - Матрена Ивановна, продав имеющуюся корову, забрав детей, приехала ко мне в Донбасс. Хату и подворье [она] оставила, или вернее, бросила - в погашение [налога] самообложения. [Для нас] наступила тяжелая семейная жизнь.
За неимением квартир, приходилось жить в сараях и катухах , но [только бы] не в колхозе. [Однако] машина террора работала и в Донбассе, выкачивая у населения все имеющееся зерно. Не сдающих [хлеб] причисляли к саботажникам и подкулачникам, вывозя [их] на Урал и Казахстан. [Рвения властей в деле выполнении и перевыполнении планов хлебозаготовок] создавали искусственный голод. Народ начал от недоедания пухнуть и умирать.
С наступление зимы [я] приступил к работе, [но, несмотря на это] для семьи наступило трудное время. Если продукты купить на вольном рынке, да и то из под полы, [то] зарплаты могло хватить только на один день. Пришлось жить на голодной карточной норме.

(в этом месте лист – с описанием 1933-1934 гг. вырван, возможно, автором).

Прикольно, вот только надо было в личку стукнуть да разрешения спросить....

Смотрите, этот бот такой бот

ну ну а как же бот, тетрадочка моего прадеда просто

Чего нибудь умного бы написал.